Глобальный мир. Уроки о новой жизни человечества - 10. Часть 2. Наука на службе у эгоизма

Часть 2. Я должен уравновесить в себе две силы: разум и злое начало. Мне надо научно, рассудочно понять, что есть только две возможности: или я буду использовать науку и разум в интересах своего злого начала - для производства бомб и т.п., или же я буду использовать разум в работе над дурным началом, исправляя его, чтобы, вместо зла, объединяться с ближним в добре и устраивать всё наилучшим образом, живя в уверенности и взаимном поручительстве.

Эгомобиль: кто за рулем?

Вопрос: Тогда почему мы говорим о равновесии? Ведь в таком случае разум властвует над злым началом.

М. Лайтман: Это верно, но речь идет не о равновесии со злым началом, а о его использовании для равновесия с человеческим обществом, с Природой. Применяя дурное начало, т.е. желание, я лишь обращаю его в добро. Всё это зло я хочу, наоборот, использовать во благо. Повсюду в Природе правильный рост, правильное развитие состоит в уравновешивании двух сил: доброй и дурной. Их сочетание приводит к расцвету.

Так чем же я могу уравновесить дурную силу, свой эгоизм, разрушающий мне жизнь? Мне нужно что-то противостоящее и равное ему. Это и есть мой разум. Вот почему над телесными и человеческими желаниями лежит стремление к знаниям, наука, посредством которой я могу уравновесить ту свою часть, которая относится к человеческой ступени.

Вопрос: А что если у меня нет особой склонности к наукам?

М. Лайтман: Она есть в каждом. У каждого есть рассудочная способность противостоять своему эгоизму.

Вопрос: Значит, разум должен быть своего рода водителем "эгомобиля"?

М. Лайтман: Точно. Так, чтобы разумом я властвовал над своим эго и устремлял его к верному развитию. А верное развитие означает, что все мы равны, все объединены, все братья - и на это мы держим курс. Разум способен направлять меня. Человеком меня сделает именно действующий разум, а не бурлящий эгоизм.

Но вместо этого как раз при помощи разума наш эгоизм вспыхивает в виде атомных бомб и прочих своих изобретений. Поэтому еще Аристотель и Платон предупреждали, что нельзя давать знания людям недобросовестным, т.е. таким, в которых властвует злое начало, поскольку они будут неправильно использовать потенциал разума и научной мысли. Знания можно давать лишь тому, кто хочет властвовать над своим началом.

Мы не прислушались к этому предупреждению - и вот, сегодня пришли к столь скверному положению дел. Ведь до сих пор мы шли путем эгоистического развития, поддерживая его всей своей наукой. Но настало время отдать себе отчет в происходящем и начать развиваться противоположным образом - в рациональном ключе, осознавая свое зло. Ведь мудрый заранее видит "новорожденного", т.е. пункт назначения, доброе состояние, которое мы должны поставить себе целью.

И тогда мы внезапно обнаружим, что злое начало - это подмога "напротив". Оно словно бы действует против цели, но снабжает нас горючим и энергией, стимулирует к развитию, причем только по направлению к добру. Обратить злое начало в доброе мы можем с помощью науки, путем анализа того, чтo для нас хорошо и что для нас плохо. Весь наш свободный выбор заключается в том, чтобы правильно или неправильно использовать свой потенциал.

Наука на службе у эгоизма

Мы должны правильно использовать наш эгоизм - обращать его в добро. Это относится к любой сфере нашей деятельности. Ведь на самом деле в Природе нет позитива и негатива - всё зависит от того, как ты ее используешь.

Когда-то, сто тысяч лет назад, мы были братьями. Мы жили в лесу, всё у нас было общее, и всё было хорошо: никто не считал себя выше или ниже других. Затем стал расти наш эгоизм, и вместе с ним - разум. Тогда мы начали использовать разум на службу эгоизму. Если я в чем-то преуспевал, то отделялся от своего племени и действовал в одиночку: например, строил себе дом получше, брал больше жен, обзаводился живностью...

Таким образом, во мне начали усиливаться эгоистические позывы к тому, чтобы быть выше других. И я начал реализовывать их, применяя весь свой рассудочный арсенал, все свои способности, чтобы возвышаться над другими. Дело заходило всё дальше: когда другим нечего было есть, я предлагал им еду в обмен на рабство, и они соглашались, чтобы не умереть с голода. Став князьком, я собирал своих подданных в маленькую армию и шел набегом на соседей, присваивая себе их людей и имущество по праву сильного. И вот уже я царь...

Каждый раз я использовал свой разум, свои способности, свое умение обращаться с людьми - использовал для того, чтобы возвышаться над ними. И так до сегодняшнего дня поступали все, каждый в меру своих сил и возможностей. Те, кого я завоевал, тоже находили свое призвание: кто-то становился жестянщиком, кто-то - плотником и т.д. Так каждый двигался вперед, а я - над ними, и все вместе мы формировали человеческое общество. В нем каждый использует свой разум для достижения желаемого - чтобы выделяться из других, властвовать над другими и т.д. Разум всегда работал в прислужниках у эгоизма. Эгоизм - хозяин, а разум - его верный помощник.

Далее, в античные времена, разум и наука получили дополнительный мощный толчок. Тогда-то Платон с Аристотелем и сказали, что нельзя передавать научные знания недобросовестному ученику, поскольку он найдет им неправильное применение. Он будет разрабатывать новые виды оружия, а также всевозможные системы, позволяющие удерживать власть над людьми, - и это пойдет во вред всем.

Однако это предупреждение не было услышано. Правда, поначалу наукой действительно почти не торговали, но с течением времени всё так и случилось. Ведь и ученые тоже стремились к богатству, силе и славе. Да и оборудование стоит немалых денег. Скажем, чтобы наблюдать звезды, нужен телескоп. И вот ученый продает свою мудрость за деньги, чтобы сделать себе тот или иной прибор. Так были подточены научные устои: ученый пользуется телескопом, а кто-то другой пользуется его знаниями. Заказчик не смотрит на звезды, он обращает окуляр на своих врагов, видит их издалека, получает преимущество и развязывает войну.

Как следствие, наука превратилась в служанку злого начала. Позже властители поступали проще: они требовали от ученых конкретных результатов под угрозой смерти, либо, напротив, открывали университеты, чтобы обучать для себя специалистов. Короче говоря, наука начала всеми силами обслуживать человеческий эгоизм. И так продолжается по сей день. Куда направляется львиная доля научного потенциала, мозгов, денег, ресурсов? На разработку вооружений.

На самом же деле всё должно быть наоборот. Давайте последуем совету великих ученых древности и с помощью науки будем направлять злое начало на добрый путь.

Сегодня мы не должны работать так много часов каждый день. Хватит, и можно ограничиться. В сущности, кризис уже подводит нас к этому. А значит, мы должны провести полный учет, ревизию, анализ себя самих, своей природы, своей жизни и применения нашего эгоизма во зло. Давайте постараемся, наоборот, обратить его в благо.

Мудр тот, кто видит результат заранее, до того как столкнуться с ним лоб в лоб. Я развиваю науку, чтобы оценивать ситуацию в развитии. Скажем, если я заболел, то заранее вижу проблему и останавливаю болезнь на ранней стадии, пока она еще излечима.

Как же нам заблаговременно разглядеть ту пропасть, к которой мы приближаемся, двигаясь прежним путем? Как найти лекарство, которое позволит нам жить спокойной жизнью? В этом вся проблема.

Так вот, та же самая наука должна сегодня предоставить нам понимание и ощущение кризисной ситуации с наглядными примерами того, чтo с нами происходит и куда устремлено наше развитие. Это послание должно быть столь эмоциональным, а подкреплять его должно столь сильное мнение окружения, чтобы я не захотел использовать свое зло в отношениях с ближним, чтобы я понял: благо ближнего - это и мое благо. Ведь все готовы пожрать меня. Как же сделать из них хороших людей? Чем их купить? Что им дать, чтобы они хорошо ко мне относились?

Мы уже сейчас видим, до чего доведет нас дальнейшее скатывание. Уже сейчас нам не нужна семья и дети, мы ничего не желаем и проявляем друг к другу полнейшее равнодушие, а то и отторжение, ненависть. Если так пойдет и дальше, я окажусь во враждебном мире. И зачем мне это нужно?

Так давайте уже сейчас начнем исправлять положение.

Гонка над пропастью

Сегодня уже можно разглядеть мрачное будущее, которое ожидает нас на эгоистическом пути развития. Когда-то у нас были семьи, дети, мы жили с братьями и сестрами, с родителями, и всё было в порядке. А сегодня мы никого не хотим рядом, человек и себя-то с трудом терпит, либо принимает наркотики, чтобы отключиться от себя...

Вектор нашего движения совершенно ясен. Я не могу выйти на улицу в уверенности, что со мной ничего не случится. Повсюду изнасилования, хулиганство, мой ребенок боится ходить в школу, потому что там его бьют, там процветает торговля наркотиками и проституция. Я и сам не хочу, чтобы он туда ходил, но выхода нет.

Вопрос: Вы говорили о том, что человек смотрит на траву соседа, на его машину, на его зарплату - и хочет иметь больше. Вы описали это как отрицательную наклонность. Но ведь без такого подхода человек бы не развивался...

М. Лайтман: Дело не в том, что это негатив. Проблема возникает, если я хочу подавить соседа. Другое дело, если, глядя на него, я учусь хорошим вещам, если хочу, чтобы и у меня было то хорошее, что есть у него, - это хорошая зависть. Но что если я, наоборот, не вижу смысла вкалывать, чтобы сравняться с ним? "Пускай и у него не будет ничего хорошего. Лучше уж я разрушу ему жизнь". Тогда, не имея повода для зависти, я почувствую облегчение и не буду есть себя поедом.

В этом-то всё и дело: как мы используем свое желание, свое исконное начало? Хорошая зависть двигает меня вперед, поскольку я хочу расти, а плохая советует извести ближнего. Либо я хочу, чтобы все были богаты, либо хочу, чтобы все, кроме меня, были бедны. Всякая вещь зависит от того, как ее повернуть. И проверка проста: желаю ли я ближнему блага или зла.

Вопрос: А если это не во благо и не во зло ближнему, а на пользу мне?

М. Лайтман: Это уже продвижение.

Вопрос: Скажем, я увидел у вас хорошую машину и захотел себе машину получше. Я не собираюсь повреждать или красть вашу машину - я тяжело работаю и в итоге покупаю последнюю модель. По сути, вы для меня послужили "трамплином", стимулом к успеху. Есть ли в этом "сюжете" что-то, требующее исправления?

М. Лайтман: Конечно. Когда ты смотрел на меня и горел желанием, находился ли ты в общем равновесии с человечеством и Природой?

Потому-то мы и пришли к кризису. Ведь Природа требует от нас, чтобы на следующем этапе развития мы не догоняли и перегоняли друг друга в нескончаемой гонке, а обеспечили себе нормальную, сбалансированную материальную жизнь и развивались над ней в человеческом качестве, во взаимосвязи, когда каждый наполняет себя тем, что связан с другими.

Человек должен наполнять себя любовью, а не дорогими новомодными игрушками. Мы видим это по собственному развитию в последнее время. На нынешнем этапе мы уже чувствуем, что зашли в тупик, что дальше развиваться некуда. Мне надоело соревноваться с другими, я больше не добиваюсь в этом успеха, это не несет мне наполнения. Мировая экономика и современные технологии не справляются с нашими запросами. Да и Земной шар не может обеспечить нас ресурсами для этого бесконечного состязания.

Программа Природы - это не бездумная гонка за счастьем, каким оно видится нам сегодня. Сложившееся положение дел заставляет нас взглянуть правде в глаза: дальше развиваться в таком формате некуда.

Ты рассуждаешь в контексте частных интересов: "Чего тут плохого? Я увидел классную машину, и мне захотелось такую же или получше". Это как будто бы не хорошо и не плохо.

Может быть и иначе: я жил себе не тужил, и вдруг сосед, вместо кобылы с телегой, купил автомобиль. И вот я уже чувствую себя обделенным, второсортным. Выходит, мне тоже надо заработать на покупку машины. "А может, просто убить соседа, чтобы не подавал мне плохих примеров, из-за которых проходится вкалывать? Нечего отравлять жизнь честным людям".

Иными словами, я смотрю не только на машину, но и на ее владельца, и он мне далеко не безразличен. Так или иначе, проблема в том, что Природа больше не позволяет нам вести эту гонку.

Сюрпризы хорошей конкуренции

Вопрос: Выступаете ли вы против конкуренции?

М. Лайтман: Я за такую конкуренцию, которая ведет нас к счастью.

Есть зависть хорошая и зависть плохая. Хорошая зависть, по сути, тоже основана на конкуренции, но я конкурирую с тобой в отдаче обществу. Я хочу нести обществу столько же блага, сколько и ты. Такая конкуренция конструктивна, она находится в равновесии с Природой, с целью.

Глядя на другого, я учусь у него - учусь посредством зависти: он велик, а я мал, он преуспевает, а я нет. Важно то, каким его качествам я завидую. Если эти качества несут ему и миру равновесие и успокоение, если они продвигают нас к общей цели, то это хорошая зависть и хорошая конкуренция. Мы должны поощрять их всеми средствами: медалями, призами, репортажами в СМИ. Такого человека надо выводить под свет софитов - пускай видят хороший пример.

Если же, соревнуясь, мы не движемся к добру, а еще глубже погружаемся в беды и проблемы и отдаляемся от цели, то это плохая зависть и плохая конкуренция.

Всё оценивается по конечной цели. Другого выхода у нас нет, ведь именно этого финального сбалансированного состояния мы и обязаны достичь. По природе, по процессам, текущим на неживом, растительном и животном уровне, мы видим, чтo с нами происходит.

Вопрос: Если я правильно понимаю, конкуренция укоренена в нас изначально. Человек - существо социальное и потому конкурирующее.

М. Лайтман: Верно. Таково наше начало. Само по себе оно не хорошо и не дурно - всё зависит от того, как мы его используем.

Вопрос: Можно ли подробнее остановиться на правильном его применении? Что представляет собой хорошая конкуренция?

М. Лайтман: Сказано: "Зависть, страсть и честолюбие выводят человека из мира". Говоря иначе, если я хочу двинуться дальше из того состояния, в котором нахожусь сейчас, если хочу стать еще полезнее себе, окружению и всему миру, то должен использовать зависть, страсть и честолюбие. Но использовать так, чтобы в этом участвовал мой разум, придавая мне верное направление.

Во всех моих наклонностях заложена возможность позитивного и негативного использования. И разум должен устремлять меня к добру, прочь от зла. Для того он и дан человеку. Поэтому Платон и Аристотель предупредили, что передавать человеку научные знания надо в мере его разумения и честности, поскольку тогда и только тогда он будет правильно их применять.

Допустим, мы с тобой вместе идем в спортзал. Я тяну тебя, а ты - меня, мы участвуем там в различных тренировках. Я вижу, как ты здоровеешь на глазах, и завидую тебе - что помогает мне тоже включиться в процесс. Это - хорошая зависть. Может быть, мне будет приятно, если ты достигнешь чуть меньших успехов, чем я. Возможно, я хочу быть здоровее, сильнее тебя. И все-таки, в конечном счете, нельзя сказать, что этот процесс плох. В нем есть элемент конкуренции, поскольку я сравниваю себя с тобой, но происходит это в целях общего развития. Да, это эгоистично. Да, меня влекут зависть, страсть и честолюбие. Да, я хочу быть как ты и даже немного лучше, но в целом это идет мне на пользу.

Однако между нами может быть и другая конкуренция, когда мне плохо при взгляде на твои успехи, которые для меня недоступны. Зачем мне нужен перед глазами такой ранящий пример? Он вроде бы хороший, а на самом деле плохой. Допустим, ты купил Кадиллак, о котором я могу только мечтать. В ответ я взрываю его ночью и наслаждаюсь содеянным. Теперь у тебя не просто нет Кадиллака - ты потерял вещь, которая стоила тебе больших денег. "Вот здорово!" Такое отношение может обращаться на кого угодно.

Что же такое "хорошая конкуренция"? Это такая конкуренция, которая полезна лишь обоим вместе и ни одному из нас по отдельности. В итоге мы связаны друг с другом и не можем добиться успеха поодиночке. Мы - партнеры.

К примеру, мы создаем общий бизнес: ты даешь деньги, а я - знания. Теперь мы партнеры: ты мне нужен, ты мне дорог, ведь без тебя я не заработал бы ни копейки. Как хорошо, что мы действуем сообща.

Есть ли здесь место для ненависти? Разумеется, есть: "А почему бы мне не иметь и деньги, и знания? Почему только знания? А не убить ли мне тебя каким-нибудь хитроумным способом, чтобы весь бизнес перешел ко мне?" Выходит, даже если мы зависим друг от друга, всегда возможен расчет на то, что без тебя мне будет лучше.

Есть только один вид конкуренции, при котором мы зависим друг от друга и не можем противостоять друг другу, потому что становимся единым целым. И это - конкуренция в любви, в отдаче друг другу. Тогда между нами нет яблока раздора - никаких товаров на покупку или продажу. Мы сами и есть желанный результат нашего соревнования - двое как один. И этот один не делится надвое. Никто не вместо кого, никто не выше и не ниже - мы едины. И единство это проистекает лишь из нашего взаимовключения, т.е. объединения во всех свойствах, во всем, чем мы восполняем друг друга. Никто из нас не может быть один и не в силах преуспевать по-своему. Нам не обойтись без взаимной любви - или, по крайней мере, без взаимного поручительства, как подготовки к ней.

Так мы приходим к единственно возможному решению, очень необычному. И что бы ты ни пробовал помимо этого, всегда дело будет кончаться эгоистическим применением твоих начал. Только на этих условиях мы можем вести конкуренцию, задействовать зависть, страсть и честолюбие, ненависть и любовь вместе, что бы то ни было - и всё будет взаимно восполняться.

Мы с тобой объединяемся, исправляем себя и нашу взаимосвязь, пока вместе не раскроем в ней любовь, как результат нашего единства. Здесь требуется большая работа, пропущенная через разум. Мы выравниваем свою материальную жизнь "по линейке": каждый получает столько, сколько нужно его телу. Поверх этого мы выявляем всё свое зло, лежащее на человеческой ступени, и над ним развиваем всю нашу науку, всю мудрость и разумение с высшей человеческой ступени.

С одной стороны, мы ведем обычную телесную жизнь, а с другой стороны, преображаем свое постоянно раскрывающееся злое начало, обращаем его в доброе начало, вплоть до любви. В этом - предназначение человека.

Работа велика, и нам ее не завершить. Она только кажется простой. Вся наша жизнь дана нам для того, чтобы, максимум, несколько часов в день мы обеспечивали физические нужды, а всё остальное время посвящали лишь исправлению злого начала, чтобы прийти к доброму началу. И тем самым мы раскрываем совершенство, кроющееся в Природе.